Эти напрасные раздумья и опасения графа Сольмса были неожиданно прерваны извстем о пред Григория Григорьевича Орлова в Петербург.

X.

23 декабря вечером Орлов прхал в Петербург и остановился у своего брата графа Ивана. По какому поводу он перхал было ли на то разршене императрицы мы не знаем. Из депеши Сольмса от 25 декабря видно только что Орлов на другой же день посл. пруда был принят императрицей в присутстви двух доваренных особ: Елагина и Бецкого. От императрицы он прошел вест с Паниным в кабинет великого князя Павла Петровича и оставался с ним нвоторое время один на один. От-обдав за Мт у брата вязь Орлов возвратился во дворец и присутствовал у всенощной по случаю наступавшего праздника Тут придворные будились своими газани что предмет общих тблвов находится на лицо. Посл. всенощной Орлов сделал нсвольво визитов в город а вечером перхал опять во дворец и участвовал в играх императрицы.

В самый день праздника Рождества Христова граф Сольмс видлся с Орловым во дворец и тотчас-же отравил в Берлин донесене в втором сообщал что Орлов обошелся с ним как и всегда с откровенностью и дружелюбием что он был запросто со всеми придворными вообще и что нисколько не было заметно чтоб между ним и двором произошла вавая нибудь размолвка. Разница была только в том что императрица кав будто бы старалась не замечать его.

Через три дня посл. того граф Сольмс писал что

Депеша от 25 декабря 1772 года