тившйсл из заграницы полный сознана свл своих с горячею любовью к отчизн с жаждою неутомимой деятельности встретил на родин прем самый холодный. Ему общали при отправлении за границу место экстраординарного академика и вмсто того вазлачили в адъюнкты. Огромное большинство соотечественников или вовсе не обратило на него внимания или взирало на него недоверчиво. Русские ученый в т времена был Чита немыслимым; Русский поэт представлялся публик в вид Третья-ковского на KOTopaio современники смотрели как а ка-вого-то шута. Но самыми непримиримыми врагами Ломоносова в Академии были Емцы с Шумахером во глав. Они взяли так сказать Академю на аренду и смотрели на нее как на свое собственное достояна. Намцы тенили даже своих когда они как например академик Браун дружились с Русскими.

Но со вступления на престол Елизаветы общей по Рос- си крик против иностранцев стал раздаваться и в станах Академии. Неиноге Русске служившее при Академии стали поговаривать о произвол Намцев. Ломоносов очутился во глав недовольных и вошел в открытую борьбу с немецким элементом громко проповедуя что желает видать _яРоссйскую Академию из сынов Россйских состоящую. Co всем устремлением сильной и пленой натуры шел он часто не разбирая средств к достижению своей цели и надорвался над геркулесовою работою. ГД имецкй элемент пустил корни таи он долго держится; целого столбя недостаточно было чтобы осуществить мысль первого нашего ученого дятеля. Но я несчастию в борьба своей Ломоносов неуживчивостью пылкостью и необузданностью сам беспрестанно портил дло я подготовлял успех протввивкам.

Первою заботою нового призидевта было ознакомиться с настоящям положением дл академических. Разу-иовскй потребовал Зв Сената вс дал касательно рас прей между академиками н. кром того вдел каждому из вех порознь подать о том-же особенную бумагу. Первое впечатлве пря разбор этих бумаг было самое тего-стное и весьма вроятво что впечатлен это с санаго