позволять их строить. Синод представил о необходимости уволить священников и
причт от хождения к рогаткам на караулы, на пожары и от всяких других
полицейских обязанностей, исполнение которых мешает исправлению треб церковных;
7 апреля просьба Синода была исполнена. Обер-прокурором Синода был назначен,
как мы видели, князь Яков Шаховской. Он так описывает свое вступление в новую
должность: «Явился я в собрание св. Синода, и вступление то мне было не
неприятно, ибо того места, так же как и при Сенате, находящийся такого ж ранга
экзекутор, уже ожидая моего прибытия, встретил меня на лестнице с несколькими
секретарями и прочих нижних чинов канцелярских служителями, с почтением
рекомендовался и, очищая мне дорогу, проводил меня до той палаты, где
присутствует
собрание св. Синода; двери обе половинки отворились, и при тех встретил меня
обер-секретарь.
Первый издали во оную палату мой взгляд мне был весьма приятен: оная изрядно
была убрана, и за столом сидели по обеим сторонам, как помнится мне, восемь или
девять духовных особ, архиепископов и епископов и несколько архимандритов,
мужей, как своими отменными одеждами, так и благочинными видами привлекающих
почтение,
и лишь только я приближался к концу того стола, они все в постоянном и ласковом
виде встали со своих стульев и один по другом, и в первых преосвященный
новгородский архиепископ Амвросий яко старший член, меня поздравлением в том
новом чину как в том присутствии сотоварища своего разными словами
приветствовать начали, и напротив тех на мои учтивые им о себе рекомендации
представляемые весьма ласково мне ответствовали; потом они сели на свои стулья
и начатое одно дело, коего для моего входу чтение было остановлено, к решению
им представленное, велели читать, а я„ уведя для меня по-надлежащему в той же
палате приготовленный небольшой стол, подошел, чтоб за него сесть, и, уведя на
нем только чернилицу и несколько листов белой бумаги, приказал обер-секретарю,
чтоб он духовный регламент, последующие тому в закон указы, также прежде бывших
в Синоде обер-прокуроров инструкции и до той должности касающиеся указы и еще
же о нерешенных находящихся в Синоде делах, о колодниках и о казенных деньгах
обыкновенные реестры мне представил. Обер-секретарь, духовный регламент с
своего столика взяв, мне подал, а об указах и о реестре нерешенных дел объявил,
что те хотя в собрании и есть, но не весьма обстоятельны, и просил, чтоб я на
несколько дней ему в том дал сроку, дабы он все наисправнейшим образом сочинить
и мне подать мог; а что-де до прежних здесь бывших обер-прокуроров дел
касается, то оных-де как инструкций, так прочих никаких их должностей
производств
ни одной строки нет, и притом в долгих речах рассказывал мне, как от бывших
пожаров и от прочих разных приключений в канцелярии Синода дела многие утрачены
и что ныне от разных препятствий дела без описей в разных палатах по ящикам и
сундукам содержатся и архивы нет».
Новый обер-прокурор нашел указы Петра Великого, чтоб в церквах во время
службы никаких разговоров и хождений для прикладывания к мощам и иконам не было
и с нарушителей брать штраф в церковную казну. Шаховской представил Синоду, что
эти указы не исполняются, и вследствие этого представления посланы
подтвердительные указы. Смотреть за соблюдением указов и сбирать штрафы Сенат
назначил определенных в монастыри отставных офицеров, которые должны были
записывать штрафы в шнурованные книги при священниках и причетниках, чтоб
утайки не было. Синод определил разрешить постройку и возобновление церквей, но
позволять освящать их только тогда, когда окажется, что они построены как
следует, снабжены всем нужным и священник с причтом будут иметь достаточное
содержание. Синод жаловался Сенату, что сибирский губернатор не исполняет указа
Петра Великого, которым запрещалось брать духовных людей в светские судебные
места без сношения с духовным начальством; Сенат подтвердил указ, распространив
его на служителей архиерейских домов и приказчиков.
Но в ноябре 1742 года в Сенат поступила жалоба от коллегии Экономии:
архиерейскими домами и разными монастырями остаточных и распроданных вотчин
оброчных доходов не только за прошлые годы, начиная с 1730, но и за минувший
1741 и за текущий 1742 по 14 июня не доплачено 44324 рубля; нарочно посланный
капрал Старков взыскал на Спасском ярославском монастыре домику 1806 рублей и
готов был ехать в Москву, но келарь этого монастыря Иосиф и строитель Феофилакт
запретили его отпускать, подводы с монастыря сбили, Старкова, браня всячески,
хотели
бить смертно и выборному целовальнику для отдачи той казны в Москву ехать не
велели.
Дело шло о деньгах, о доходах. В начале царствования Елизаветы, которая
провозглашала, что будет во всем руководиться правилами великого отца своего,
один солдат очень грубо выразил правило Петра относительно денег, доходов
государственных и был отведен в Тайную канцелярию, которая не поняла, что под
грубым выражением заключалась великая похвала. Солдат сказал,