пробирались за польскую границу, на Ветку, подговоренные пушкарским сыном из
Ржавы Володимеровой Ямщиковым, который за провожанье до Ветки подрядился взять
с них по пяти рублей с семьи; он же научил их молиться по-раскольничьи.
Движение, которое мы видели в царствование Анны, не прекратилось, несмотря на
строгие меры правительства. В Богословской пустыни, в 60 верстах от Москвы, у
строителя, в особой пустой келье в саду, происходило сборище, на котором, между
прочим, присутствовала княжна Дарья Федоровна Хованская. Все сидели по лавкам,
мужчины
по одну сторону, женщины – по другую, и пели стих: «Дай к нам, господи, дай к
нам, Иисусе Христе, дай к нам, сыне божий, помилуй нас! Пресвятая богородица,
упроси об нас сына своего и бога нашего, да тобою спасет души наши многогрешные
на земле!» Во время пения купец Иван Дмитриев, вскочи с лавки, затрясся и
вертелся кругом более часа и говорил присутствующим: «Верьте мне, что во мне
действует дух св. и что я говорю не от своего ума, но чрез духа св.», и,
подходив,
кого знал, называл именем: «Бог помочь тебе, братец или сестрица; как ты
живешь? Молись богу по ночам, а блуда не твори, на свадьбы и крестины не ходи,
вина и пива не пей и, где песни поют, не слушай, где драки случатся, тут не
стой». Кого именем назвать не умел, того называл: «Велмушка, велмушка! помолись
за меня!» Отходя от них, говорил: «Прости, мой друг, не прогневал ли я в чем
тебя?» Потом тот же Иван Дмитриев взял ломоть хлеба, изрезал в куски и, положа
на тарелку вместе с солью и налив в стакан воды, раздавал присутствующим,
приказывая есть на руке, прихлебывать с водою и прикладываться к стакану, творя
крестное знамение. После этого все присутствующие, взяв друг друга за руки,
вертелись вкруг, вспрыгивая, что у них называлось корабль; вертелись по
солнцу, причем пели прежнюю молитву и бились обухами и ядрами, поставляя в этом
сокрушение плоти; княжна Хованская, испугавшись этого битья, вышла с своими
людьми вон и после не приходила, а прочие продолжали вертеться и биться во всю
ночь и на рассвете разъехались. Строитель Дмитрий был схвачен и показал, что
был научен штофной фабрики учеником Александром Голубцовым, когда еще был на
искусе в московском Андреевском монастыре в 732 году. Голубцов свел его за Яузу
в сборище, состоявшее из 10 человек, где молились двуперстным крестом; Голубцов
вертелся и говорил, что первое крещение им было водою, а второе духом и, кто
вторым крещением не крестится, тот и в царство небесное не войдет. Строитель
показал, что во время действия одни бились обухами, а другие резались ножами,
вставленными в палки. Открылось, что и после разгрома еретиков, бывшего в
царствование Анны, сборище продолжалось в Ивановском монастыре. Хотя еретики
отвергали законный брак и находившимся в браке запрещали совокупляться
(совокупление
– грех, уставили-де то напрасно Адам и Ева), однако учитель-сборщик Григорий
Сапожников имел связь с согласницею Федосьев Яковлевкою. На сборище, бывшем в
доме Григория Сапожникова, хозяин вертелся и говорил: «Молитесь богу, идет на
вас гнев божий, взяты будете под караул, будете мучены и биты, нападут на вас
архиереи и судьи, а вы их не вините и не кляните и потерпите, а потерпи, бог и
всемилостивейшая государыня освободят». Федосья Яковлева показала: слышала она
от согласных своих, что есть у нас в Ярославле, наш государь батюшка,
крестьянин Степан Васильевич, который содержит небо и землю, и мы его называем
Христом, а жену его Ефросинью Госпожою Богородицею; учителем Степана и жены его
был крестьянин Астазий Ануфриев. Для помощи в борьбе с расколом Синод
исходатайствовал
у императрицы позволение издать две книги – «Розыск о раскольничий брянской
вере» Димитриу Ростовского и «Возражения на ответы Выгорецких раскольников
Феофилакта
Лопатинского.
В описываемом году Синод имел удовольствие получить следующий указ: коллегию
Экономии отставить, и все доходы синодальных, архиерейских и монастырских
вотчин отдать в ведомство и управление св. Синода по прежнему со всеми
расходами, на что было положено и употреблялось из тех доходов при Петре
Великом, исключая один только Заиконоспасский училищный монастырь, который
содержан будет на особую сумму. Кончились столкновения с коллегиею Экономии, но
продолжались столкновения с воеводами. Воеводский товарищ в Переяславле-
Залесском
князь Щепин-Ростовский бранил и мучил одного священника, который от этого
заболел и умер. Сенат приказал накрепко исследовать и Щепина взять в Москву.
Чрез несколько времени Синод представил в Сенат длинный список, присланный
казанским епископом Лукою, – список побоям, которым подверглись духовные лица
от светских, причем Синод жаловался, что губернаторы и воеводы продолжают
привлекать к своему суду духовных людей. С другой стороны, вятский архиерей
Варлаама
дал пощечину воеводе Писареву. Воевода жаловался, что на него напали
архиерейские
служки и школьники с дубьем, но он их разогнал и двоих схватил; когда воевода
до-