судиться словесно, как производится суд между купцами в таможнях, и у них
такие выборные старосты есть; но, несмотря на указы, всяких чинов люди делают
им великие обиды и разорения, а курмышская канцелярия привлекает их судом и
расправою между собою в ссорах, долгах и т.п. и держит их под караулом, отчего
им убыток; а они не только приказных порядков не знают, но и по-русски говорить
не умеют; теперь они желают для лучшего своего охранения и в малых делах
разбора разбираться у курмышского посадского бургомистра Брюханова, потому что
он человек добросовестный, богобоязненный и всегда их по бедности награждает,
ссужает всякою ссудою и чувашский язык знает довольно. Сенат приказал:
исполнять указы, а о том, на что имеются точные указы, утруждать Сенат весьма не
надлежало; о обидах же произвести следствие.
Были и старокрещеные народцы, на которых светское правительство указывало
Синоду как на полудиких, требующих снисхождения относительно требований
христианской нравственности. Воронежская консистория потребовала к следствию
сына донского атамана Данилы Ефремова старшину Степана Ефремова и других
незаконно женившихся людей. Военная коллегия донесла по этому случаю Сенату,
что люди Донского войска не похожи на внутренних регулярных народов, весьма не
обычны к правам и регулам, но больше застарелого простого обхождения и обычаев;
а так как правит. Синод требует отсылки в архиерейскую консисторию атаманского
сына, который там между другими знатными старшиною, то Военная коллегия сама
собою сомневается так строго поступить.
Из дел по церковным отношениям замечательны были в этом году два следующие.
Медицинская
канцелярия донесла Сенату, что в московском госпитале Экономическая синодская
канцелярия
не делает никаких починок, отчего больные претерпевают великое беспокойство, в
пользовании
больных остановка и невозможность, и больных принимать нельзя, потому что в
палатах, где лежат больные, и в ученических бурсах окончены и печи очень ветхи,
топить их опасно; также и строение, где живут служители, очень ветхо; иное и
попадало, а в ином зимою жить нельзя. Синод отписывался, что его Экономическая
канцелярия не обязана делать починки в госпитале: указа для этого нет; хотя по
указу Петра Великого госпиталь построен из сборов Монастырского приказа, но,
чтоб его чинить из сборов того же приказа, не изображено, а в табели 1710 года
не написано, а положено в той табели только жалованье доктору с товарищи и на
покупку лекарств 3797 рублей, что из доходов Экономической канцелярии и
производится.
Учреждены вновь три епархии: Московская, Переяславская, Костромская, и еще
назначено быть Владимирской и Тамбовской; на содержание архиереев и домов их
отданы монастыри: московскому Чудив, переяславскому Горецкий, костромскому
Икатский,
и потому доходы с этих монастырей, платившиеся в Экономическую канцелярию,
выбыли; на починку ветхостей в архиерейских домах, соборных церквах, монастырях
Экономическая канцелярия определила не только на настоящие 1744, 45 и 46 годы,
но за неимением такой большой суммы и на будущие 47, 48, 49 и 50 годы более
30000 рублей, и еще Экономическая канцелярия представляет о крайних ветхостях
во многих монастырях, а на исправление их по сметам архитекторским потребно
более 60000 рублей; итак, починки госпиталя из доходов синодальных исправлять
никак не следует, а имеется на содержание госпиталей собственная, с венечных
памятей собираемая в Военную коллегию сумма, и требует св. Синод, чтобы
госпитальную починку и постройку производить из этих лазаретных денег. Но Сенат
приказал в св. Синод сообщить ведение, что госпиталь исправить надобно
непременно
из доходов Экономической канцелярии в непродолжительном времени, чтобы больным
от стужи не помереть, ибо если уже госпиталь строен на деньги Монастырского
приказа и содержится на деньги Экономической канцелярии, то и чинить его
надобно из тех же доходов.
Мы знакомы уже с вятским епископом Валаамом, который вышел невредим из дела
по столкновению своему с воеводою и возвратился в свою епархию. Но по поводу
этого возвращения Сенат снова должен был услыхать о Варлаама. Пыскорского
монастыря стряпчий Карпов объявил, что в монастыре было денег, собранных с
мельниц, 1030 рублей. Епископ Варлаама наложил на Пыскорский монастырь 600
рублей для вознаграждения за употребленные им в Петербурге и Москве расходы и
путевые издержки; но так как подобных платежей никогда не бывало, то монастырь
денег не отпустил, за что архимандрит взят был в Вятку и отпущен только по
указу из Соляной конторы, ибо монастырь владел солеварнями, находившимися в
ведении Соляной конторы. Так как для управления соляными монастырскими
промыслами назначено было особое комиссарство, то архимандрит отослал туда же и
мельничные деньги вместе с приходными книгами; за это консистория наложила на
архимандрита штраф в 50 рублей, велела потребовать книги из коми-с-
