иноземцев купечество приходит в упадок, потому что браковщики все иноземцы,
и присяжные ль они или неприсяжные, того русское купечество не знает, да и тех
иностранные купцы посылают не по очереди, не по выбору, по своей воле, который
браковщик угождает им, тот и бракует, и от русских купцов о неправильном браке
представления и спору как иностранные купцы, так и браковщики не принимают. При
таком непорядочном браке бедный продавец принужден терпеть и дает браковщику
волю, чтоб он, мстя за справедливое представление, еще более не охуждал товара,
да и для того, когда иностранный купец купит юфти у многих русских продавцов, а
за уменьшением числа браковщиков всего товара скоро не перебракует и, в то
время как идет брак, привезут к порту еще юфти, или, по заморским известиям,
цена упадает, тогда иностранные купцы прикажут браковщику забраковать ту юфть,
которую они купили высокую ценою; бедные продавцы принуждены поневоле
иностранного купца удовольствовать сбавкою цены; если же продавец не захочет
цены уменьшить и станет продавать другим иностранным купцам, по согласию их
между
собою другой иностранный купец забракованного товара как негодного не покупает
и длит время, чтоб получить наибольшую сбавку цены, вследствие чего продавцы
должны с горестью продавать, делая немалые уступки. Если же русский купец
станет торговать их заморские товары да упомянет, чтоб товар перебраковать, то,
как только услышит иностранный купец это слово, сейчас вышлет покупщика вон из
амбара,
и сделается ему на будущее время неприятелем, и во многие конторы объявит об
нем, чтоб ему не продавали, и так пред русским спесиво себя ведут, что о правде
слышать не хотят; особенно разоряют небогатых русских купцов, которые берут у
них иностранные товары в долг с великими в ценах передачами и обязываются
русские товары ставить по контрактам низкими ценами, отчего многие лишились
промыслов своих и впали в неоплатные долги. Петербургские и других городов
купцы Солодовников с товарищи в прошении своем написали, чтоб браковать юфти
знающими людьми, и представили петербургских купцов Белякова и Вавилова, не
правясь
с знатными купцами и кожевенными промышленниками, и определили за брак юфтей
платить русским купцам по 2 копейки с пуда, а не так, как при браке пеньки и
льна браковщики получают половину с русских и половину с иностранных купцов, и
от такого учреждения с обеих сторон безопасность. Коммерц-коллегия определила
Белякова и Вавилова браковщиками; но они люди незнающие, объявляют негодную
кожу с дырами, но на кожевенных заводах всякая кожа делается с дырами, и без
того обойтись нельзя. Потому ярославские купцы просили Сенат рассмотреть дело,
Белякова и Вавилова отрешить и вместо них определить из ярославского купечества
Григория Истомина, знатного мастера, да в товарищи к нему ярославского купца
Швалева,
а к ним двоих иноземцев и привести всех их к присяге; кроме того, прислать на
Гостиный двор члена Коммерц-коллегии или портовой таможни, собрать браковщиков
и русских охотных купцов и сообща учредить юфтям брак порядочный; также
учредить брак и прочим иностранным и русским товарам, давши браковщикам
инструкцию. Сенат приказал: быть браковщиками юфти Истомину и Швалеву, привести
их к присяге, дать инструкцию и сделать все так, как просили ярославские купцы.
Редко которая коллегия не чувствовала власти Сената, отменявшего ее решения
и налагавшего денежные штрафы за неправильные, по его мнению, приговоры.
Прокурор Юстиц-коллегии Жилин донес, что в некоторые дни присутствующие
съезжаются в разные часы и, хотя все в собраний бывают, только следственных дел
не слушают, а читают сами положенные пред ними журналы по делам о переносе из
города в город и о записке духовных, и в этом витании почти все время проходит,
пока ударит час выходить всем из коллегии; иные подпишут прочтенные журналы, а
другие оставляют без подписания, и затем следственные дела поныне остаются без
решения, да и от челобитчиков происходят в нерешении дел беспрестанные докуки.
Сенат послал в коллегию принести неподписанные журналы; посланный, возвратись,
объявил, что в коллегии присутствующих никого нет; тогда Сенат послал капитана
сенатской роты с приказом, что когда присутствующие в коллегию съедутся, то за
поздний приезд держать их под караулом безысходно. Советник Юшков объявил, что
опоздал, потому что в его доме потолок провалился. Сенат приказал: по такой
законной причине освободить его из-под ареста.
В Духовной коллегии, в Св. Синоде продолжались также несогласия между
членами и обер-прокурором. В 1749 году князь Шаховской писал императрице: «Я не
премолчевая со оными членами о том, что, когда, усмотри по Божеским и вашего
ампер.
величества законам в неисполнении оставленное ими не по силе тех производимое,
спорю; за то часто не токмо на меня сердятся и многими словами персонально
оскорбляют и заочно, уповаю, и жалобы на меня произносят. И та-
