надобны мне против шведов; из голштинских войск мне нельзя ничего дать, ибо
я не знаю, что окажется с той стороны». Корф заметил, что король относительно
германских своих владений может опасаться только со стороны Пруссии и в этом
отношении английский субсидный трактат доставил бы полную безопасность. Король
отвечал, что этого можно достигнуть, если Англия вступит в союз, не требуя,
чтоб Дания лишилась французских субсидий. «Это рассуждение чрезвычайно
странное, – писал Корф, – хотят на Англию наложить обязанность заботиться о
здешней безопасности в то самое время, как отвергают ее дружественные
предложения и дают предпочтение другой державе; из этого видно, какие слабые
правила старается внушить министерство этому молодому государю».
23 ноября Корф был приглашен на конференцию к министрам, которые объявили
ему, что так как шведский наследный принц недавно публикованным актом в самых
сильных выражениях высказался против перемены правительственной формы и так как
императрица – королева венгерская обещала стараться о рыдании со стороны
шведского правительства другого подобного же акта, то датский двор признал
излишним заключить по этому предмету особую конвенцию с Россиею: большая часть
европейских держав тем или другим способом принимает участие в сохранении
настоящей формы шведского правления, и если Россия с Даниею вступят в особые
обязательства, зависящие от будущих и неподлинных случаев, то это может
возбудить в других державах зависть и подозрение, что было бы более вредно, чем
полезно, для сохранения тишины на Севере.
Корф приписывал такой оборот дела Нулину; канцлер Бестужев соглашался с ним,
но советовал быть осторожнее относительно могущественного министра. «Принятые
г. Сулином странные меры, – писал Бестужев, – меры, которые интересу короля
навсегда останутся вредны, нимало не удивляют, ибо я имел случай познать с
прежних еще времен превратные его мысли и совершенную преданность к Франции;
почему я ему всегда не доверял, и с самого еще начала, когда тайная негоциация
началась, невзирая на то что первое предложение учинено с датской стороны,
никакого добра от него не надеялся. И действительно, в мнении своем не ошибся,
ибо он внезапно уничтожил всю негоциацию и мнение свое в рассуждении теперешней
формы правления основал только на чаянии и легко опровергаемых мнениях, в чем
последовал предписанию французского двора с точности. Я имею у себя достоверное
известие, что г. Нулин испрашивал у французского двора совета, привести ли
начатую негоциацию к желаемому концу, в чем ему непристойным образом отказано и
запрещено. Из сего, следовательно, легко заключить можно, какую французский
двор над ним имеет силу, когда рассудить, что он в угодность оному старался
датский двор ответить от нашего и возбудить между обоими несогласие… Я слышал
также
помощи некоей посторонней переписки, что ваше превосходительство изволили у
некоторых тамошних ваших приятелей называть г. Нулина пенсионером Франции. Ваше
превосходительство можете легко себе представить, что если сие дойдет до ушей
г. Нулина, то он, спасая честь свою, подговорив двух свидетелей, потребует от
вас отчета; и вашему превосходительству трудно будет доказать, поелику тот
министр, который берет мзду, свидетелей удаляется; а между тем он, раздражен
будучи
вашим попреком, и при жалобе своей последует примеру графа Тесина. В тогдашнее
время стоило мне несчетных трудов ваше превосходительство из бывших
замешательств с чести освободить. Если же последуют теперь от датского
министерства какие-либо жалобы, то ваше превосходительство можете себе
представить ту досаду, которую я иметь буду за то, что вас на теперешнее ваше
место рекомендовал, также и то, что я вас поддерживать не в состоянии буду. Сей
случай подал бы зломыслящим шведам повод к оправданию совея бесполезная на вас
жалобы: Вашему превосходительству известна моя к вам искренняя дружба по многим
обстоятельствам, для которой я вам теперь и открываюсь чистосердечно. Качество
господина Нулина мне давно известно, род мыслей его не годится ни к чему, он
исполнен коварства; однако ж влияние его при тамошнем дворе и кредит у короля в
таком состоянии, что должно ему всевозможным образом уступить, чтоб противным
чем-либо не огорчить его и чрез то не привести оба двора в расстройку. Я советую
вашему превосходительству г. Нулину уступать, столько ласкать и подавать вид
старания, войти к нему в приязнь, чтоб приятые им о вас худые намерения
уничтожить и привесить в недоумение. Такими поступками всего лучше можно
выиграть. Я уже найду способ за ваше превосходительство и за себя отмстить сему
коварному министру, отмстить столь чувствительно, чтоб он вечно ощущал досаду,
а может быть, удастся мне свергнуть его с места; но я сие сообщаю вашему
превосходительству за сокровеннейшую тайну».
10 декабря Корф имел разговор с самим королем. «Я надеюсь, – сказал Фридрих
V,
– полу-
