ибо, зачав его весь в долг строить, до последней крайности и дошел. Но,
всемилостивейшая государыня, клянусь Всеведущим, и то не для моего тщеславия
или самолюбия. Много было бы сказать и для украшения города, однако ж то
истина, что, скопя разные пустыри, искривившиеся хижины и мерзившие болота, все
в проспекте императорского дома стоявшие, за нужно и должно я находил такое
строение на том месте поставить, которое, стоя против и подле императорских
домов,
не казалось бы близости своею отнимать их великолепие; а для меня партикулярно
при 60 летах старости и по тридцатитрехлетней верной и беспорочной и всегда
честной службе оное и совсем ненадобное. Я не знаю, удастся ли мне в мой век в
оном жить, ибо, не имея чем достроить, он теперь так и остановился; буде ж то
для остающегося по мне сына, то прямо, хоть и горестно; скажу, что для него и
конуры не построил бы. Сии обстоятельства, а паче всего поездка к Москве
принуждает меня прибегнуть к изобилующему в щедротах престолу вашего величества
со всеподданнейшим прошением, да соизволите пожаловать мне из субсидных денег
заимообразно 50000 Рублев на десять лет так, чтоб каждый год из моего жалованья
по 5000 вычитаемо, а в случае пресечения моей жизни без взыскания с моих
наследников оставлено было».
Ответа на просьбу не было, к радости врагов канцлера, удвоенной ссорою
братьев, в которой они поспешили взять сторону графа Михайло Петровича.
До сих пор союз с Австриею казался самым естественным по единству интересов;
но теперь на горизонте появилось облако, которое могло предвещать бурю,
указавши в отношениях России к Австрии такую сторону, которая напоминала
отношения России к Польше и Турции и которая могла вести к сильным
столкновениям.
12 января 1751 года дана была нота австрийскому послу графу Бернесу, в
которой говорилось, что императрица всероссийская твердо надеется получить от
императрицы римской новый и приятный опыт ее неоцененной дружбы. Известно,
каким утеснениям от римско-католического духовенства подвержены трансильванские
жители, исповедующие греческую веру, как принуждают их к унии с римской
церковью;
не меньше известно, как великодушны чувства ее римско-императорского величества
в рассуждении вольности в вере ее подданных и что всякие притеснения делаются
против воли и указов ее величества, следовательно, надобно приписать эти
гонения измене и несправедливой ревности некоторых лиц из римско-католического
духовенства. Так как российская императрица вследствие единоверия с упомянутыми
трансильванскими жителями не может не употребить всех способов, каких может
надеяться от дружбы и правосудия императрицы римской, и не заступиться за
безвинно утесненных людей, то русское министерство наиприлеж-нейше просит его
превосходительство графа Бернеса да соблаговолит своими представлениями
исходатайствовать у своего двора свободное отправление веры трансильванским
жителям по древним их привилегиям. К Мхи. Петр. Бестужеву-Рюмину послан был
рескрипт, в котором предписывалось ему подать австрийскому министерству
промеморию
в том же духе: «Чтоб вы в сем деле то учинили, что пристойнее быть может в
пользу единоверного нам народа». В ответ на это как доказательство терпимости
прислан был из Вены в Петербург указ Марии-Терезии о построении православной
церкви в Триесте; но в указе прямо объявлялось, что эта мера необходима для
распространения торговли, о которой так заботится императрица, что церковь
назначается для греков.
22 мая Мхи. Петр. Бестужев отправил своему двору следующее донесение: «В
последних годах прошлого века, во время войны императора Леопольда с турками,
по желанию и крайнему домогательству императора вышло из турецких областей в
австрийские владения с православным патриархом Арсением Черноевичем с 60000
человек сербского народа, которому даны большие выгоды, подтвержденные всеми
преемниками Леопольда, равно как и нынешнею императрицею. Эти сербы не только
помогли Австрии освободить от турецкого ига многие венгерские и сербские
города, но потом помогли привесить в повиновение и самих венгерцев, когда те не
раз бунтовали, и в последнюю войну сербы оказали императрице чрезвычайно важные
заслуги. Но так как теперь венгерцы получили верх и при дворе больше всех
других подданных имеют влияние, то они, отмщая сербам за указанные выше услуги
правительству, сперва стали теснить их в делах веры с помощью своих духовных, а
потом стали неусыпно стараться, во-1), чтоб императрица отдала их в ведение
венгерского правления; во-2), чтоб те из них, у кого есть богатые имения,
принуждены были выменять их на плохие казенные; ВУЗ), чтоб военные поселенцы из
сербов сделаны были венгерскими подданными. Во всех этих домогательствах
венгерцы успели, и решено, что те сербы, которые захотят остаться на прежних
землях, должны стать венгерскими подданными; если же кто