40 делам, а в приказе судебная палата длиною 8, а шириною 4 аршина, и 14
числа для записки в оную палату вместилось с крайнею теснотою только 7 судов, а
прежде записывалось в одно время вдруг судов по 20, сколько когда приказных
служителей случится; во время записки этих семи судов, что истец и ответчик в
суде говорят, всех их речей судьям точно слышать невозможно, во время же тех
судов записки между судящимися происходят споры, которые при той же записке
собранием разбираются: за малым числом секретарей и приказных служителей бывает
у каждого повытчика в один срочный день судов от трех до семи и более, из
которых повытчики записывают по одному суду; теперь в приказе у дел секретарей
четверо, а три человека в Юстиц-коллегии под следствием; всего приказных 31
человек, в том числе старые и дряхлые и к делам неспособные; все секретари и
приказные служители без жалованья.
Недостатку в приказных служителях в некоторой степени помогло уничтожение
внутренних таможен: приказные, употреблявшиеся здесь, немедленно были
распределены по другим местам: но помочь другому злу – назначить всем
чиновникам жалованье – было трудно по тогдашнему состоянию финансов. Нашли
необходимым положить жалованье приказным Сыскного приказа, «чтоб они могли
содержать себя без всяких пристрастий». А дел в Сыскном приказе не могло
уменьшиться. Пришли известия, что в Смоленском уезде появились воры и
разбойники, от 50 до 100 человек; в Арзамасском, Алюторском и Инсарском уездах
в разных местах происходят разбои и смертные убийства, так что едва ли когда
там так много разбоев было. Крестьянские и помещичьи междоусобия продолжались:
когда крестьяне адмирала кн. Голицына подмосковной вотчины села Яковлевского
(Пехорка
тяж) косили сено, то вотчины генеральши Стрешневой села Соколова дворовый
человек Алексеев да деревни Леоновой староста Спиридонов, собравшись с
дворовыми людьми и крестьянами, человек до 70, с ружьем, дубьем и палашами,
напали на голицынских крестьян и, захвата 12 человек, привезли в Соколова и
посадили в погреба. В Карачаевском уезде люди и крестьяне поручика Сафонова
выехали косить сено, как напали на них трое помещиков Львовых – один советник,
другой асессор, третий корнет – да прикащики двоих других Львовых с людьми и
крестьянами, человек до 600, помещики и прикащики верхами, а крестьяне пешком,
напали тайно из лесу и начали бить и резать, убито было 11 человек, смертельно
ранено – 45, без вести пропало два человека. Львовы, выступая в поход, взяли с
собою двоих священников и, отошедши с версту от своего села Улыбочек,
остановились под сосновою рощею у колодца, отслужили молебен с водосвятием,
помещики и люди их приложились к образу, и Львовы начали увещевать своих, чтоб
стояли крепко против врагов, «имели неуступную драку», не выдавая друг друга, а
кто не устоит, того самим колоть до смерти. После всего этого помещики выбрали
лучших крестьян и, напоя их вином, повели в атаку. Сафонов подал просьбу на
Львовых в Савскую канцелярию, потому что в Карачев чрез львовские деревни
проехать ему было нельзя, да и карачаевский воевода со Львовыми в свойстве.
Тогда синодальный обер-прокурор Афанасий Львов, которого прикащик участвовал в
побоище, подал просьбу в Сенат, что Сафонов поступил неправильно, затеяв дело в
чужой канцелярии, стакнувшись с Савским воеводою. Но Сенат не обратил внимания
на эту просьбу и велел оканчивать дело в Савской канцелярии.
Крестьяне Суздальского уезда подали жалобу, что многие помещики ездят в
чужие дачи со псовою охотою и мнут хлеб, а когда они, крестьяне, станут
запрещать им это, то их бьют. С другой стороны, нижегородский помещик
генерал-майор Каменский подал просьбу, что в Нижегородской губернской
канцелярии при платеже крестьянами его подушных и канцелярских сборов судьи,
секретари и приказные служители берут с них сверх настоящих окладных податей
великие взятки, которые превосходят суммою настоящие платежи, и прислал этим
взяткам расходные записки старост своих.
Синод жаловался, что крестьяне Муромского собора оказывают духовенству
собора «озор-нические продерзости, грабят его хлеб, завладевают рыбными ловлями
и покосами». Выборные крестьяне этих соборных вотчин с своей стороны подали в
Сенат просьбу, что по грамотам крестьяне работать на соборное духовенство не
обязаны, обязаны только давать по пяти рублей с выти, что и платили бездоимочно;
но недавно протопоп отнял у них от каждого двора по десятине и принудил пахать;
от этого и от других насильств 22 семьи разбежались, а новый протопоп, Павел
Иванов, сын старого, притеснял их больше отцовского, отнял еще земли потри
загона на тягло и эти сенные покосы отдал внаем по 70 рублей в год, отдал также
внаем рыбные ловли, отнял у крестьян мельницу, и они должны на своей мельнице
молоть хлеб, платя деньги. Протопоп от всех этих статей получает в год по 335
рублей; а их привел в конечное разорение, еще 15 семей разбег-
