на русскими и оставление его ими. – Вторая неудача под Кельбергом. –
Приезд к армии нового главнокомандующего графа Бутурлина. – Отступление его к
Висле на зиму. – Переговоры с Австриею насчет вознаграждения России за войну. –
Отношения к Дании. – Смерть Мхи. Петр. Бестужева-Рюмина. – Смена Лопиталя в
Петербурге Бретейлем. – Сношения с Англиею о вознаграждении России за войну. –
Отозвание Панина из Стокгольма. – Назначение на его место графа Остермана. –
Сношения с Польшею и Турциею. – Внутренние распоряжения. – Затруднительное
положение финансов. – Лотерея. – Состояние городов. – Знаменитый указ 16
августа. – Пополнение Сената. – Новый генерал-прокурор князь Шаховской. – Его
столкновения с графом Петр. Ив. Шуваловым. – Важнейшие судебные решения. –
Крестьянские
восстания. – Конференция Сената с Синодом об управлении церковными имениями. –
События в Тобольске и Иркутске. – Столкновение Сената с конференциею.
Новый год был начат воспоминанием побед прошлого года, побед, каких не было
с славных времен Петра Великого, и потому имелось право сопоставить время отца
с временем дочери. В Петербурге сожжен был великолепный фейерверк: представлено
жестокое сражение при Франкфурте и одержанная россиянами преславная победа. Над
местом ужасного сражения видно было раскаленное солнце с именем Великая
Елизаветы,
а по сторонам два великолепные здания, знаменующие две великие победы. Потом
представлена на воздухе Слава, вниз подающая Вечности, сидящей на древнем камне
и описывающей дела ее величества, два лавровые венца, означающие две победы –
Пальцигскую
и Франкфуртскую. Затем представлен был великолепный храм славы Петра Великого
как основателя нынешнего России благополучия; сквозь двери во внутренности
храма видно было поясное изображение величайшего монарха Петра Великого.
Но преславные победы Петра Великого повели к преславному миру, и главная
забота дочери состояла в том, чтобы хотя несколько сравняться с отцом в этом
отношении. Честный для России и ее союзников мир мог быть заключен только при
совершенном сокрушении сил прусского короля, и Елизавета сказала Эстергази: «Я
не скоро решаюсь на что-нибудь, но если я уже раз решилась, то не изменю моего
решения. Я буду вместе с союзниками продолжать войну, если бы даже я принуждена
была продать половину моих платьев и бриллиантов».
3 января послано было главнокомандующему графу Салтыкову приказание приехать
на малое время в Петербург, а войско сдать в команду графу Фермеру. Призыв этот
последовал вследствие донесения Салтыкова, что он не знает, в какую сторону
двинется
армия в будущую кампанию, и потому удерживается от посылки отрядов для
нанесения вреда неприятелю; если армия двинется вправо, т.е. в Померанию, то
можно посылкою отрядов оголодать эту еще не тронутую страну; если же посылать
отряды влево, то эта сторона и так уже совсем истощена. Еще до отъезда Салтыкова
в Петербург явился в армию артиллерийский генерал-поручик Глебов для того, чтоб
в присутствии фельдмаршала, всего генералитета, офицеров и даже солдат, хотя по
небольшому числу с роты, сделать обстоятельное сравнение новой артиллерии с
старою и тем решить все сомнения. Уведомляя о своих распоряжениях, сделанных
для производства этого сравнения, Салтыков писал: «Так как я принял в
рассуждение те худые следствия, каковые от пересказов присутствовавшего при том
солдатства легко произойти могут, вместо того что их в безмолвном послушании
приказываемому содержать, а отнюдь повода и случая к рассуждениям о подобных
делах им не подавать, то для сего во всенижайшем уповании всевысочайшей
апробации смелость я принял командирование к свидетельству артиллерии рядовых
солдат отменить». Но всевысо-чайшей апробации не последовало; в ответном
рескрипте Салтыков прочел: «Мы сие для того за нужно почитали, чтоб тем скорее
и точно о сильном преимуществе новой артиллерии пред старою рядовых уверить; и
ныне в сем намерении, а паче уважая, что, сколь ни верно было помянутое
свидетельство и сколь ни доказано тем преимущество новой артиллерии, может
быть, не произведет той пользы, какая желательна, дабы вкоренившееся сомнение о
новой артиллерии в армии, а особливо в рядовых солдатах уничтожить, если им
ясно и навсегда преимущество оной доказываемо и толковано не будет их
командирами, вам чрез сие повелеваем всему армейскому генералитету наставление
подать, дабы те штаб– и обер-офицерам и офицеры рядовым при всех случаях
толковать и внушать старались, для укоренения в них большей на новую артиллерию
надежды, и что оная действительно в их собственную пользу и по своему действию,
конечно, превосходное и сильнее неприятельской, под опасением за неисполнение
им строгого взыскания».