скуй консистории, но их прошений не принято.
Дело о притеснениях татар и бухарцев Тобольском епархиальным начальством не
было разыскано смешанною комиссиею из духовных и светских лиц, потому что члены
комиссии перессорились, и Сенат должен был закрыть комиссию, оштрафовавши ее
членов, и передать дело на рассмотрение новому сибирскому митрополиту и
губернской канцелярии.
Далее на восток, в Иркутске, была также комиссия по делу о расхищении
купцами этого города питейных сборов на сумму 150000 рублей. Купцы повинились и
прислали челобитную, что половину этих денег заплатят, но другой половины
заплатить не могут, ибо, кроме домов и пожитков, у них ничего не останется.
Сенат решил не взыскивать другой половины и не подвергать их никакому
наказанию. При следствии вице-губернатор генерал-майор Вульф и товарищ его
полковник
Слободской извинялись незнанием приказных дел. Но скоро нужно было наряжать
особую комиссию для исследования поступков председателя этой иркутской комиссии
коллежского асессора Крылова. В Сенат дано было знать, что этот Крылов позвал к
себе в гости иркутского вице-губернатора Вульфа, затащил его в комиссию,
отобрал у него кортик, потом вытолкал оттуда и провозгласил себя управляющим
губерниею. Сенат послал курьера привезти Крылова в оковах в Петербург. Между
тем Крылов прислал донесение, что был он с Вульфом в гостях у купца Зайцева и
он, Крылов, секретаря Иркутской канцелярии Брусенцова за неучтивые слова от
себя оттолкнул, а Вульф, вскочи азартно, выдернул из ножен кортик и поколол
его, Крылова, в руку. Потом они все вышли из дому, и Крылов потребовал от
Вульфа, чтоб тот шел с ним в комиссию, где Крылов спрашивал у Вульфа, для чего
он такое злодейство над ним учинил, и Вульф отвечал, что он пруссак; тогда он,
Крылов, боясь, чтоб Вульф его до смерти не заколол, потребовал от него кортика,
который Вульф и отдал. Сенат не переменил своего решения, и мы услышим еще о
других деяниях Крылова.
И в Сибири не обошлось без крестьянского восстания. В Ялуторовском уезде
крестьяне подали прошение, что они от казенной пахоты и от снятия хлебов
отказываются. Послан был увещевать их прапорщик с командою, и когда зачинщиков
начали брать, то крестьяне ударили на команду с дубинами, отбили старосту и
прочих зачинщиков, всю команду разбили, прапорщика дубиною по лицу ранили,
причем у крестьян были ружья и штыки; дьякон Курганской слободы по выходе от
заутрени всенародно кричал, что зло злом и искоренять надобно, а поп Иосиф
пускал крестьян на колокольню, объявляя, что она строена ими. Сенат приказал
объявить крестьянам, чтоб были послушны, а губернатору рассмотреть, удобно ли
иметь пахоту земель или вместо того оброчный хлеб сбирать с крестьян; пущих
заводчиков бить плетьми и сослать в Нерчинск на работу; о попе и дьяконе
послать ведение в Синод.
Сибирь становилась все важнее и важнее по своим подземным богатствам,
которые возбуждали большие надежды, особенно при тогдашних затруднительных
финансовых обстоятельствах вследствие затянувшейся войны. Эти обстоятельства
заставили обратить внимание и на противоположную, западную окраину, нельзя ли
из остзейских областей и русской Финляндии получить больше, чем сколько теперь
получалось. По этому поводу вышло столкновение у Сената с конференциею. В
Сенате получен был экстракт из протоколов конференции о сборах с Лифляндии, Эст-
ляндии
и Финляндии; спрашивалось: какие эти области несли тягости прежде, под шведским
владычеством, и что теперь с них получается? В заключение требовалось, чтоб
Сенат, рассмотри все это и положа мнение, подал в конференцию. Сенат приказал
отвечать: в конференцию сообщить экстракт из протокола, что надобные по этому
делу известия и справки собраны, по которым Прав. Сенат рассуждение имел, но
решение не состоялось, во-первых, потому, что собрание сенаторов было неполное,
а во-вторых, потому, что Прав. Сенат, как первое государственное место, кроме
ее ампер. величества, не обязан никому свои мнения подавать, к тому ж господа
конференц-министры
все сами присутствующие в Сенате, следовательно, то дело, как государственное,
должно решить всему Сенату в полном собрании. Подписали: Неплюев, кн. Алексей
Голицын, кн. Одоевский, Жеребцов, граф Роман Воронцов, Костерин, кн. Михаил
Шаховской.
Глава шестая
Окончание царствования императрицы Елизаветы
Петровны. 1761 год