основании натуральных и непоколебимых наших с ним общих интересов, пока
увидим, в каком политическом положении система сего двора останется после
восстановления мира».
Берингам напомнил о печальном событии прошлого царствования по поводу
мемориала графа Финкенштейна, что прусский король имеет в руках подлинную
русскую депешу, из которой видно, каким образом английский двор старался
препятствовать прусским переговорам в Петербурге при Петре III. Канцлер и
вице-канцлер донесли императрице, что под этою депешею разумеется реляция
вице-канцлера князя Голицына, бывшего тогда министром в Лондоне; реляция
содержит
в себе откровенный разговор графа Бата о прусских отношениях. Прусский король
напрасно утверждает, что у него в руках подлинная депеша: подлинная находится в
целости здесь, в Петербурге, и очень разнится от выражений, употребленных в
прусском мемориале. Канцлер и вице-канцлер заметили об этом Бекингаму, хотя и
не скрыли, что, может быть, бывший император по слепой своей к королю прусскому
преданности сообщил ему в собственном письме или словесно передал Гольцу
содержание реляции. Императрица отвечала Воронцову: «Об депеше уверить можно
после, что ни единая оригинальная не бывала и не есть в руках прусского короля,
а что страсть бывшего императора так велика была, что он иногда невинные слова
как будто вредные королю прусскому толковал и так ему сообщал, и то не в
оригинале. Сие может служить графу Бате в оправдание против великого множества
его злодеев, которые ищут ему крем (преступление) делать из его разговора с
нынешним вице-канцлером».
Глава третья
Продолжение царствования императрицы
Екатерины II Алексеевны. 1763 год
Отставка старых вельмож. – Неприятности Ив. Ив. Шувалову по
университетскому управлению; отъезд его за границу. – Отъезд за границу
канцлера графа Воронцова. – Н. И. Панин – старший член Иностранной коллегии. –
Распоряжение императрицы по этой коллегии. – Захар Чернышев и Румянцев. –
Волков – оренбургский губернатор. – Тотлебен вывезен за границу. – Столкновение
Бестужева и Панина. – Дело Арсения Мацеевича. – Путешествие Екатерины в Ростов.
– Дело Хитрово. – Возвращение двора в Петербург. – Разделение Сената на
департаменты.
– Злоупотребления в областях. – Окончание дела иркутского следователя Крылова.
– Падение генерал-прокурора Глебова. – Донесения кн. Вяземского о состоянии
восточных областей. – Смуты между купечеством. – Ограничение пытки и
конфискации. – Неудачный исход Комиссии о правах дворянства. – Дело о
раскольниках. – Крестьянские волнения. – Мнение Петра Ив. Панина о крестьянских
побегах. – Ревизия. – Новые штаты. – Распоряжения о соли. – Меры относительно
торговли. – Основание Воспитательного дома. – Учреждение Медицинской коллегии.
– Пожары. – Русские поселения на Востоке. – Иностранные поселения. – Падение
Хорвата. – Дела киргизские и калмыцкие. – Движение в Малороссии для
установления наследственного гетманства. – Вопрос об избрании польского короля
по смерти Августа III. – Сношения по этому вопросу с иностранными державами.
Новый 1763 год двор встретил в Москве с обычными торжествами. В новой
приморской столице 1 января происходило торжество особого рода: морской и
сухопутный генералитет, штаб– и обер-офицеры пировали в доме вице-адмирала
князя Мещерского, пушки палили при питье за высочайшие здоровья, вечером сожжен
был фейерверк, по окончании которого начался бал. Причиною торжества было
назначение наследника цесаревича Павла Петровича генерал-адмиралом. Императрица
сделала это, говорилось в указе, имея ревностное и неутомимое попечение о
пользе государственной, с которою неразрывно цветущее состояние флота, и желая
в нежные, еще младенческие лета вперить в великого князя знание государственных
дел с подражанием Петру Великому. Старый генерал-адмирал кн. Мхи. Мхи. Голицын
за шестидесятилетнюю службу был уволен в вечную отставку с удержанием по смерть
генерал-адмиральского жалованья (7000 рублей).
Вслед за известием об отставке Голицына пришло известие об отставке графа
Александра Шувалова с утверждением за ним 2000 душ, пожалованных ему на выбор
«при бывшем последнем правлении». Ив. Ив. Шувалову не хотели дать вечной
отставки, ибо такая отставка могла считать-
