возили соль на судах, сделанных из пильного, а не из топорного тесу, и
ставили бы соль, не определяя количества, а сколько могут. Соляная контора
умножает поставку той соли, которая обходится дешевле, и когда контора
усмотрит, что поставку пермской соли надобно уменьшить или вовсе прекратить, то
дает знать промышленникам за год до наступления нового завари; равно если
промышленники пожелают уменьшить поставку, то должны об этом давать знать в
контору за год, чтоб можно было запастись другою солью. Здесь подле эстонской
соли поставлена Елецкая. Медицинская канцелярия объявила, что по испытании в
солении мяса и рыбы Елецкая соль оказалась хорошего качества. Оренбургский
губернатор Волков представил, что эта соль считается лучшею в мире; но Главная
соляная контора донесла, что Елецкая соль явилась в больших и мелких глыбах вся
в пыли, а на некоторых глыбах грязь и сор и часть песку, который и отделить
начисто от соли нельзя, и из мелкой соли выбрать copy также нельзя. Сенат
потребовал, чтоб соль была прислана к нему на пробу, и приказал Волкову ехать
на то место, где соль ломается, и осмотреть, в каком она состоянии, сама ли
собою нечиста или дурной вид ее произошел на пути от небрежения.
В тесной связи с финансовыми вопросами находился вопрос о торговле. Взгляд
свой на торговлю Екатерина высказала в письме к Ив. Ив. Неплюеву из Москвы от
10 июня: «Таможенные откупщики жалобу приносят на стат. сов. Яковлева о
вымышляемом притеснении не токмо им, откупщикам, но и всей коммерции: которому
(т.е. Яковлеву), однако ж, с товарищи не инока надсмотр над ними поручен, как с
тем нашим повелением, чтоб он поступал, не разрушая благосостояния коммерции;
вы сами знаете, что коммерция по большей части процветает вольности и свободою
и что нашего никогда намерения не было такие строгости в сие откупное
коммерческое дело вводить, чтоб одни тут приказные порядки наблюдаемы были; но
главный предмет наш тот, чтоб таким или другим образом только б интерес наш,
положенный на откупщиков, в казну нашу доходил, а в порядках, каковые оными
откупщиками учреждаются для сборов, отнюдь им, яко знающим торг и купечество,
помешательства не делать. Коммерция есть дело по натуре своей такое, что одного
часа непорядочным учреждением кредит ее повреждается, который многими годами
трудно напоследок бывает восстановить. Сего ради изволите сие дело в конторе
Сенатской немедленно рассмотреть». Но, несмотря на то что в данном случае
Екатерина считала необходимым оказать защиту таможенным откупщикам, вообще она
была против откупной системы. Сенат доложил о карачаевском купце Сулоев, что он
желает взять на 6 лет на откуп продажу иностранных и русских игральных карт с
платежом в казну каждый год по 60000 рублей. Екатерина заметила: «Черт его
возьми с откупом: всех купцов встревожите, и скажут, что в Сенате есть
склонность к откупам». В конце года дан был указ Неплюеву, князю Якову
Шаховскому и графу Миниху, чтоб они рассмотрели коммерцию Российского
государства и купечество, а так как по важности этой комиссии и сама
императрица в ней бывать будет, то комиссия должна состоять в единственном
ведении и покровительстве ее и. встав. Делопроизводителем был назначен Теплов.
Нашли нужным назначить консула в Польшу, и Сенат определил смоленского мещанина
Давыдова; по примеру консулов, назначаемых в Персию, Сенат назначил Давыдову
жалованья 500 рублей в год да в прибавок с купечества 1500 рублей. Екатерина
написала на докладе: «Помнится, что купечество астраханское само консулам в
Персии определило жалованье, к тому от нас прибавкою 500 Рублев, а таки и ныне
купечеству
на волю отдать, сколько оно Давыдову определить похочет, а надобны ли ему два
или только один подьячий, чтоб миновать напрасных убытков». Консулом в Персию
назначен был по просьбе московского и астраханского купечества сибирский купец
Илья Игумнов, другого консула туда же Сенат велел также выбрать московскому и
астраханскому купечеству. В Сенате происходил спор: хотели увеличить число
медных денег, но князь Яков Шаховской был против этого увеличения. Императрица
написала: «Я не могу согласиться с мнением кн. Шаховского о медной монете и не
могу признать, чтоб описанные им вредности столь важны были, для которых бы
медную монету не умножать весом по 16 рублей из пуда, а до надлежащей пропорции
по числу обитателей в нашей империи, понеже всем известно, сколь мало еще в
народе денег, а особливо медных, хотя б исчислить и со времен царя Алексея
Михайловича, то ни по пяти рублей на всякого человека, живущего в империи
нашей, не придет. И то не великая беда, буде бы из города в город партикулярные
люди перестали деньги возить возами, а переводили б чрез векселе, к чему
потребны по разным местам большие государственные банки, банков же без большого
числа денег учредить не можно, и банк не что иное, как верное хранилище денег.
Дурное же пред сим учреждение в государстве нашем медных банков не может
служить примером, понеже худой пример не закон, но законы должны истреблять
оный, а Прав. Сенат, как хранилище закол-