младшему генералу князю Волконскому, посему Чернышев просился в отставку, и
как тотчас он в том удовольствован и о такой его отставке обнародовано было
весьма унизительным для него указом, то он в немалой заботе находился и
всевозможным
образом старался опять в службу принятым быть, что наконец, хотя и не без
великих затруднений, графы Орловы ему исходатайствовали»
Приложения
1) Протокол учрежденного при дворе собрания. 1762 года, 18 мая.
Тайный секретарь Волков вручил собранию подписанное его и. яством оному
повеление, в том состоящее, чтоб 1) стараться получить от Дании наследные его
величества земли силою, и к тому не токмо все потребное тотчас приуготовить, но
и действительно за дело приниматься; 2) чтоб армия всегда в хорошем состоянии
содержана была и никакого недостатка не претерпевала; 3) чтоб потребные для
того денежные суммы иметь и в готовности содержать и о всех государственных
доходах попечение возыметь, а излишние расходы сократить; 4) чтоб в будущем
примирении
принять участие и 5) чтоб не оставлять в небрежении и прочие обширных здешних
областей границы. И вследствие того он же, тайный секретарь, словесно объявил,
что начатие войны против Дании почитает его и. яство толь нужным и
справедливым, а нынешнее время в рассуждении пребывания здешних войск в
Германии и генеральной почти всюду войны толика к тому удобным, что подобного,
может быть, никогда не случится, что потому попущение оного было бы во всем
непростительно. Потому его и. яство и хвощет, чтоб данные его о том повеления
как наискорее возможнейшим образом и по лучшему разумению самим делом
исполняемы, а никакие к затруднению оного клонящиеся представления его яству
подаваемы не были. И наконец, что буде потребных на то денежных сумм, яко
главнейших и необходимых способов, на лицо нет, а приисканные Сенатом четыре
миллиона Рублев на чрезвычайные расходы не так скоро получены быть могут, как
того настоящая нужда требует, то его и. яство находит удобное и ближайшее к
тому средство в делании банкоцеттелей. По выслушании всего этого предъявленный
способ к скорому получению денег найден основательным.
2) Записка графа А. П. Бестужева-Рюмина императрице Екатерине II:
«Для всевысочайшего ее и. встав известия и на всемилостивейшее
благоизобретение.
Ее и. яству без сумнения от коллегии Иностр. дел донесено о наступлении
здешнего голландского посланника за некоторого купца Рейнгольда по делу
заключенного Коммерц-коллегиею контракта (на поле собственноручная заметка
Бестужева: „Которые во всем свете свято содержатся“) о смоле: но как помянутый
посланник несколькократно просил о том графа Алексея Бестужева-Рюмина, а
напоследок и приложенную при сем записку прислал, то граф Бестужев обойтиться
не может оную при сем всенижайшее представить в таком намерении, что не
соизволит ли ее и. яство Сенату повелеть по рассмотрении сего дела
непродолжительную резолюцию и, буде можно купцу довольствование учинить, на
основании того, что он просит».
Замечание императрицы: «Я видела оная проза и она отослана в Сенат
монополии признании за вредин и не один город разорен все exclusions служит
другим в пример и много таких пример будет есть ли одному дадут в прочем я
услышу сенатская рассуждения. Где общество выбривает тут на партикулярной ущерб
не смотрит».
3) Записка и. Екатерины II (1 июня 1763 г.).
«Мне кажется легко можно ответствовать киргис-касацкому хану на его
домогательства
о дозволении перейтить с своим скотом Яика. Он признается за подданной России,
следовательно, он послушен будет и не пойдет с своим скотом, где им заказано,
понеже всякой российской подданной не смеет переходить, где ему не позволено, а
естьли у них корма для скота не довольно, то покупают за деньги или выменяют на
товар, или запасают на зиму, чего и им советуется делать, и естьли бы они хотели
порядочно селиться, то бы им удобнее было всего нужное для человеческой жизни
им иметь, о сем Тевелев имеет идеи кажется изрядные. Он советует пригласить их,
дабы они дали одну крепость построить и берется на то сам онах внутренних
народов склонить, и как
