сто Ильюшкой, да почести ему всех больше. Когда с.
богатырской заставы усмотрят пыль-курево в пол,
кого послать против непрятеля? послать ли Грешку
боярского, боярские роды хвастливые: на бою захват
остается и погибнет по напрасну; послать ли Алешу
Поповича, его поповские глаза завидуще, руки загаре
буя: увидит на враг много золота, серебра, поза
рится-ра золото, и погибнет. Кром Ильи положиться
не на кого, и Владимир так его умоляет:

Бил челом Владимир до сырой земли:
. Гук.ты, здравствуй, стар казак. Идья Муромец!
Постарайся за вру христианскую,
Не для меня князя Владныра,
Не для-ради княгини Апракси,
Не дудя церквей и монастырей,
А для бдпых вдов и малых детей

Добрую душу Ильи скоре всего можно разжалобить,
если просить его постоять за самых немощных: за
бедных вдов и малых детей. Ссорясь с Кладам
ром, Илья на долго оставляет Кев, но приходит
опять, чуть грозит стольному городу опасность. В Иль
сказалась и старая казацкая вольница, остаток старых
вчеэых порядков, когда случалось, что народ, недо-
вольный князем, поднимался против него на веч.
Вслдстве необразован, в этой вольниц, стоявшей
за свои льготы, было много дикого и грубого. Так Илья
собирает кобацкую голь, стреляет с, нею по золотым
маковкам церквей, бесчинствует, грозясь идти на СА-
мрго Владимира; но Владимир знал, как угомонить его:
послал к нему названого брата, Добрышо Никитича,
и Илья не мог не послушаться своего названого брата;
отправился на пир к Владимиру.

, Как на юг Росси, в дотатарское время (за 900

Одес Ьу Сое