немал нелепость подобных суждений; про бороду онъ
уже говорит: Борода траваскосит можно. Он ос-
кивает и грубое, чисто чувственное понята о божеств,
представляя, как молится глупая баба: Спаси и поми-
лай ты меня, Мать Пресвятая Богородица, а живу я
в крайней изб на сел. Но особенно народ восстает
на ханжество и лицемер, с каким люди думаютъ
наружным благочестием прикрыть свои худые делишки.
Густо кадишь, святых зачалишь, говорят про таких
ревнителей вры. Спереди блажен муж, а сзадивскую
щатагнася; смирен духом, да горд брюхом. Вадь
есть таке смиренники, что и Богу норовит угодить на
чужой счет, а когда молится, то чуть не говорит: Утаи,
Боже, так, чтоб и черт не узнал. К народным
суеврям можно отнести также вру в рок, свойствен
нею людям, которые, испытывая буд., не могут ни Ра-
вобрать хорошенько причин е, ни помочь Саб: все у
них делается неразумно, по вол какого-то случая, или
судьбы. Эту вру изображают много пословицы: Бойся,
не бойся, а року не миновать; видно, так на роду нано
сана; у притчи не уйти; жди, как вол, обуха, и проч.
С малым образованием и большой бойкостью в характер, человек склонен многое длить на удачу, в.
надежд, что авось либо вывезет: вдь с некоторой
сметкою иной раз можно и потрафить. Уже одень давно
толкуют: Русский копок на трех сваях: авось, не-
боюсь, да как нибудь. Но боле смышленые люди изъ
народа понимают, что таки сваи чуть держатся на об-
лот и создали пословицы: Авоська небось родной
брат; держался авоська за небоську, да оба в яму упали;
Ввезет и авоська, да не знать куда. Другими астат
коми невжественной старины можно назвать грубости