мшить карты, знать вкус разных ванн, муть иску-
стно прибрать
пата в своем падать, вот и вся
мудрость, какой требуют. Церковник, научившись чи-
тать псалтырь,
уже жалуется, что его не дают эпи-
скопом; воин
хочет управлять полком, чуть только
умет подкисать свое имя. Видя таке примри, не
скучай, мой
ум, оставаясь в неизвстяоети; кажетоя
и тяжкой,
да
бесстрашна жизнь
того,
,ВТО в тихом
своем угду молчалив таится.
Вторая сатира представляет разговор между
добро-
дательным Филаретом и благородным Евгецем. Как
в первой обращен к своему уму, так и здесь форма
разговора есть подражене Вуало. Филаретъспрашиват:
Что так
смутен, дружок
мо? Щеки
внутрь
окали,
блден и глаза
красны,
как бы
ночь не спали? за-
вдумчив, как тот, что чин патраршь достатц ища,
конныйсвой завод раздарил некстати! (намек на
Горя Дашкова).
Запрещено
Тб здить цугом, или
дуг пеленать в злато, карт ли, Вина-Ли дорогого н.
хватило в
лавках? Что
ж молчищь А, догадываюсь:
Дамно на днях повышен чанном, Трифону дана лента,
Туллий награжден
деревнями, а тыпрезрн с пеш-
нами именами
предков!Ты
отчасти
не ошибся, отв.-
чат Евгений. Не обидно ли всем знатным, что тот,
у кого
еще видны мозоли на грубых руках, кто не-
давно таскал
в рядах мшок соли и продавал саль-
вые свечи, кто. истер себ плечи горшком с подо-
вами пирогами
(намек на
Мньпшкова),тот
на вы-
сову степень
вспрыгнувши
блистает,
а бдагородство
иное во
мн. унывает. Между тм мои предки быдн
знатны уж
во времена
Ольги;
рассмотри
гербовники,