иском уездах. В городах не только некого послать для преследования, но и
городов самих охранять некем, если разбойники вздумают напасть на них, как уже
и случилось с Койгородком: 42 разбойника приплыли под него и разграбили
денежную казну. Шайки получили вождей в старых опытных разбойниках: с
казанского тюремного двора ушло 20 человек колодников, убийц, разбойников и
беглых с каторги, подкопавшись под стену.
В некоторых местах крестьяне боролись с военными командами по наущению
разбойников. Премьер-майор Веревкин и поручик Павлов донесли Сенату: посланы
они были против крестьян Боровенского монастыря, воров и разбойников Моисея и
Полуехта
Никитиных с товарищами, забрали 79 человек и провели в Гжацкую пристань, да
прежде взято 10 человек, прочие укрываются; захваченные крестьяне объявляют,
что они командам троекратно сопротивлялись, посланных против них солдат били и
ружья отбивали по приказу Никитиных, потому что в 1744 году была прислана
команда для взятия их крестьян ко взысканию за держание беглых. По поводу
забранных нужно еще забрать много, ибо в сопротивлении было более 700 человек;
следствие скоро окончиться не может, и вотчина может прийти в крайнее
разорение. Сенат приказал возмутившихся крестьян разделить на три части: от 15
до 20 лет – бить батожьем, от 20 до 40 – плетьми, от 40 и выше, которые в
службу негодны, пущих заводчиков – кнутом, а прочих – плетьми и взыскать с них
издержки командирования и за испорченные ими ружья.
С весною по рекам разъезжают разбойники; с весною в городах пожары и вслед
за пожарами жалобы на полицию и магистраты. 27 апреля в Твери во время большого
пожара воевода с товарищем и секретарь до конца находились безотлучно;
обыватели и ямщики не помогали; тогда воевода собрал рекрут и потушил пожар с
великой трудностью. Хотя определенный главною полициею в Тверь прапорщик Тархов
полицмейстером и числился, только в Твери никогда не бывал, жил в деревнях
своих, и хотя в отсутствие Тархова полицейское правление находилось в ведомстве
магистрата, только никакого исполнения не было. Беда могла грозить не от одного
пожара в городах: московская полиция доносила, что на Кожевням дворе, ниже
Каменного моста, отвалились от стены городовые зубцы числом 12 и упали на
обывательские дворы, причем задавили младенца до смерти да двух человек
поранили; также по Кремлю, Китаю и Белому городу городовые стены и башни в
немалой ветхости; у Рузских и Всесвятских ворот городовые стены упали, отчего
учинились
и смертные убийства; у Сретенских ворот башня первая в крайней опасности,
Мясницкие ворота в немалую ветхость пришли, и проезжать в них опасно. Сенат
приказал поручить починку означенных ветхостей коллежскому асессору Попову,
который должен был находиться в ведомстве московской губернской канцелярии;
производить работы он должен был вольнонаемными людьми чтобы обошлось дешевле
подрядного, если же нельзя вольнонаемными, то подрядами.
В столице полиция только тогда донесла об опасности, когда отваливающиеся от
стен камни убили ребенка; тверской полицмейстер живет в деревнях своих, и
воевода
должен исполнять его обязанности; важно для области иметь деятельного воеводу,
который в опасном случае не сошлется на разделение должностей, на самом деле не
существующее. Умер в Туле воевода Маслов; разных чинов люди тульской провинции
и помещики подали две челобитные; в одной, подписанной 23 человеками, просили
назначить воеводой воеводского товарища Лопатина; в другой, подписанной 21
человеком, просили Ивана Маслова. Сенат отказал и назначил из представленных Ге-
рольдмейстерскою
конторою кандидатов Квашнина-Самарина. Непристойные поступки воеводы в пьяном
виде имели следствием удаление его от воеводской должности; но вообще смотрели
на это не очень строго. Так, булевский воевода Леншин, будучи в компании и
напившись пьян, обижал словами дам, придирался к мужчинам, потом велел ударить
в набат, встревожил всех жителей, по его приказанию схватили на улице
подпоручика Возницына, жестоко избили, шпагу изломали и посадили в тюрьму.
Императрица простила Леншина и велела определить его к делам, к каким годен,
кроме воеводства, и велела Сенату впредь такие самовольства воеводам запретить.
Относительно коллегий замечательно в описываемом году донесение прокурора
Юстиц-коллегии, что в ней советниками Сабуров и Юшков, асессорами Дарбеев и
Извеков. Извеков определился в дворцовую контору и с того времени в
Юстиц-коллегию не ездит, отговариваясь делами дворцовой конторы; Дарбеев по
болезни не ездит; Юшков ездит чрезвычайно редко; остается Сабуров, который один
спорных дел решить не может, и дела в коллегии остановились.
Духовная коллегия (Синод) продолжала жаловаться Сенату на притеснения
новообращенным.
Известный Ярцев доносил: Курмышского уезда новокрещеные чуваши бьют челом, что
по указу императрицы Анны велено им для суда в малых делах выбрать между собою
трех человек и