управлять; она бросилась в объятия тех, которые хотели ее спасти. Их заговор
был безрассуден и плохо составлен; отсутствие мужества в Петре III, несмотря на
советы храброго Миниха, погубило его: он позволил свергнуть себя с престола,
как ребенок, которого отсылают спать».
Несмотря на видимую меткость последнего выражения, мы не можем признать
справедливости
этого приговора. Фридрих не объяснил, каких бы условий он требовал от заговора,
хорошо составленного. Мы видим одно, что при всеобщем возбуждении людям
энергическим было не трудно достигнуть своей цели. Движение произошло в
гвардии, но оказалось немедленно, что Екатерина точно так же опиралась на Сенат
и Синод. Средства Петра III были истощены, когда сломлено было сопротивление
ничтожного числа офицеров, хотевших удержать полки. Мы не будем утверждать, что
Петр III отличался смелостью; но если бы он принял совет Миниха, то есть ли
основание утверждать, что в Равеле и в заграничной армии он не испытал бы
такого же приема, как и в Кронштадте?
Как бы то ни было, ликование по поводу восшествия на престол Екатерины
усиливалось и тем, что перемена произошла без пролития капли крови; пострадали
только винные торговцы. «День (30 июня) был самый красный, жаркий, –
рассказывает Державин. – Кабаки, погреба и трактиры для солдат растворены:
пошел пир на весь мир; солдаты и солдатки в неистовом восторге и радости носили
ушатами вино, водку, пиво, мед, шампанское и всякие другие дорогие вина и лили
все вместе без всякого разбору в кадки и бочонки, что у кого случилось. В
полночь на другой день с пьянства Измайловский полк, обуяв от гордости и
мечтательного своего превозношения, что императрица в него приехала и прежде
других им препровождаема была в Зимний дворец, собравшись без сведения
командующих, приступив к Летнему дворцу, требовал, чтоб императрица к нему
вышла и уверила его персонально, что она здорова; ибо солдаты говорили, что
дошел до них слух, что она увезена хитростями прусским королем, которого имя
всему российскому народу было ненавистно. Их уверяли дежурные придворные Ив.
Ив. Шувалов и подполковник их граф Разумовский, также и господа Орловы, что
государыня почивает, и слава Богу, в вожделенном здравии; но они не верили и
непременно желали, чтоб она им показалась. Государыня принуждена встать,
одеться в гвардейский мундир и проводить их до их полка. Поутру (на другой
день) издан был манифест, в котором хотя, с одной стороны, похвалено было их
усердие, но, с другой – напоминалась воинская дисциплина и чтоб не верили они
рассеваемым злонамеренных людей мятеж-ничьим слухам, которыми хотят возмутить
их и общее спокойствие; в противном случае впредь за непослушание они своим
начальникам и всякую подобную дерзость наказаны будут по законам. За всем тем с
того самого дня приумножены пикеты, которые в многом числе с заряженными
пушками и с зажженными фитилями по всем местам, площадям и перекресткам
расставлены были. В таковом военном положении находился Петербург, а особливо
вокруг дворца, в котором государыня пребывание свое имела дней с 8».
11 августа 1764 года Сенат слушал челобитную купца Дьяконова о возвращении
ему за растащенные у него при благополучном ее и. встав на императорский
престол восшествии в собственном его доме из погреба виноградные напитки
солдатством и другими людьми по цене на 4044 рубля. Приказали: оную челобитную
по примеру челобитной купца Мадера о таком же растаще-нии виноградных напитков
отослать в Камер-контору для рассмотрения. В конце года Камер-коллегия
представила о поднесении ее и. яству вновь доклада о растащенных при
благополучном восшествии ее и. встав на престол солдатством и другими людьми с
кабаков напитках. Приказали: как уже о том был доклад 763 года июля 9-го, то
вновь другого не подавать, а ожидать конфирмации на прежний. Но в июне 1765
года Сенат решил подать доклад о растащенных 28 июня 1762 года из погребов
виноградных винах на 24331 рубль, сказать, что цены обозначены верно и что
Сенат признает справедливым удовлетворить за растащенное из кабаков простое
вино зачетом откупщикам в откупную сумму, а продавцам виноградного вина – в
пошлинный сбор.
Глава вторая
Царствование императрицы Екатерины II
Алексеевны. 1762 год
Награды участникам в событии 28 июня. – Возвращение графа
Бестужева-Рюмина и князя Шаховского. – Торжественное оправдание Бестужева. –
Ададуров
и Елагин. – Судьба Гуровича,
